Главные профессии на селе во все времена — это механизатор и доярка. На механизаторах лежит ответственность за проведение весенне-полевых работ, кормозаготовительной кампании и уборочной страды. Вся их деятельность в целом, особенно сейчас, направлена на обеспечение кормами животноводческой отрасли. И как бы там ни было, работа эта все-таки сезонная. Чего не скажешь о труде доярки.
Они работают с одинаковым напряжением круглый год. Именно от их труда в той или иной мере зависит благополучие хозяйства, так как молоко в настоящее время является единственным источником дохода.
Мы ежеквартально на страницах нашей районной газеты подводим итоги работы в животноводческой отрасли, в том числе и итоги соревнования доярок района. А что скрывается за этими скупыми строчками о надоях, валовке и т.д.? Очень тяжелый труд. И в этом мы лишний раз убедились, побеседовав с одной из старейших доярок района и СПК «Крестьянин» Н.В. БРЕДНЯКОВОЙ.
— Нина Владимировна, давайте для начала вспомним дела давно минувших дней. Почему Вы выбрали профессию доярки?
— Я по сути своей деревенская. Дома всегда держали скотину, за коровой я помогала ухаживать, достигнув определенного возраста. Мама всю жизнь работала дояркой на нашей Ямницкой ферме, а я, естественно, придя после школы и сделав уроки, ей помогала. Так что с обязанностями доярки я была хорошо знакома.
В 1978 году я закончила Максатихинскую среднюю школу. По настоянию матери подала документы в одно из училищ г.Ленинград (ныне Санкт-Петербург) и вернулась в Ямники, чтобы отдохнуть до начала занятий. Но ничего не получилось. Председатель, а тогда у нас руководил хозяйством И.А.Суворов, попросил помочь на Ручковской ферме. Решила подработать приемщицей молока. Потом раз-другой подменила нерадивую доярку и в конце концов уговорили взять группу коров. Нас тогда на Ручковской, кстати не единственной ферме в хозяйстве, работало 7 доярок — я была самая молодая, другим было под 50 лет. Но я вписалась в этот взрослый коллектив и работали мы дружно.
— Те времена, наверное, вспоминаются с ностальгией?
— Ну, во-первых, была молодая, поэтому ни ранних подъемов не боялась, ни тяжелой работы. Можно сказать золотое было время. Такого внимания к нам, дояркам, как тогда, давно уже нет. Тогда мы были в гуще событий. Соревнование за высокие надои было какое-то живое: мы ездили в другие хозяйства по обмену опытом, к нам на ферму тоже приезжали. Мы чувствовали себя нужными. Дорожили грамотами, которыми нас награждали за хорошую работу, берегли подарки. И заработки были хорошие, только надо было не лениться. А главное, стремились к лучшей жизни.
— Нина Владимировна, а что сейчас?
— После 2000 года, по крайней мере в моей трудовой жизни, все начало меняться в худшую сторону. Судите сами. Теперь в нашем хозяйстве всего одна молочно-товарная ферма. Остальные позакрывали не только по экономическим причинам, но и из-за нехватки кадров. На Ручковской ферме дойное стадо чуть больше 100 голов, а вместе с телками получается, что у каждой доярки в группе 41 голова. Кто понимает, это очень большая нагрузка. Каждую надо подоить, накормить, еще и за телятами поухаживать, а маленькие они ой, как много внимания требуют.
И все бы ничего, но две группы за неимением лучшего, вынуждены были доверить таким дояркам, которые трудовую дисциплину не соблюдают, порой для них стопка дороже всего. Животных жалко, вот и приходится, управившись со своей группой, браться за чужие. Частенько помогает бывшая доярка Г.А.Бузинова, несмотря на то, что ее по состоянию здоровья перевели ухаживать за телятами. К сожалению, она через два месяца уйдет на пенсию, и, без ложной скромности скажу, что из благонадежных останусь я одна. Мне-то до выхода на пенсию еще целых пять лет. А здоровье уже не то.
— Ваша фамилия давненько не встречается среди передовых доярок района в нашей районной газете. Вряд ли Вы стали хуже работать…
— Совершенно верно, хуже я работать не стала. Но вспомните пословицу, что молочко-то у коровы на языке. Тут не уход виноват, а рацион кормления. Все так подорожало, что нет никакой возможности купить комбикорм. И ни от кого никакой помощи, выживай как хочешь, словно государству не нужны ни молоко, ни мясо. Дали самостоятельность, а что с этой самостоятельностью делать при таких-то ценах на электроэнергию, горючее? Тут никакого молока не хватит.
— Вам теперь не хватает общения? Откуда узнаете новости о других сельхозпредприятиях, о работе своих коллег?
— Так мы теперь никому не нужны. Передовиков производства еще нет-нет да и соберут в районе, а о таких как мы и не вспоминают. А уж о гостях на ферме мы давно забыли. Чего им у нас делать-то? Спасибо председатель беспокоится что да как. Ей бедной несладко приходится.
Что касается новостей, то я многие годы являюсь постоянной подписчицей районной газеты «Вести Максатихи», а страничку «У животноводов района» изучаю досконально. Но живого общения, конечно, не хватает.
— Нина Владимировна, если бы стало возможным начать жизнь сначала, Вы бы выбрали эту профессию?
— Вопрос, конечно, непростой. Если смотреть с позиции сегодняшнего дня, то, пожалуй, нет. Разве ж я думала, что все придет к развалу, ведь хозяйства сегодня не живут, а выживают. И сколько еще эта агония продлится? Тут никакие расхорошие доярки не спасут.
— А как, на Ваш взгляд, есть ли перспектива у профессии доярки, к примеру, в нашем районе?
— Как нет пока перспективы у сельского хозяйства, так я не вижу ее и у нашей профессии. Дояркам просто деваться некуда — какую еще работу можно найти на селе? А была бы возможность, вряд ли кто согласился за такой тяжелый труд, зачастую без выходных и отпусков, как я, к примеру, получать такую маленькую зарплату. Так что профессию доярки сегодня можно назвать вымирающей. И уже нет веры в то, что ситуация изменится к лучшему.
Беседовала Г.ПИТЕРЯКОВА
