Свой первый бой я принял в ноябре сорок второго года под Сталинградом в составе девятой роты третьего батальона 175-го гвардейского стрелкового полка 58-ой гвардейской стрелковой дивизии.
Запомнился такой случай. Однажды ночью были в разведке. В окне подвала дома заметили свет. Подкравшись, заглянули в окно. Несколько вражеских солдат грелись у печки. Это были союзники немцев — итальянцы. Они почему-то были так беспечны, что не выставили караул. Мороз стоял крепкий. Помню, мелькнула мысль: они в тепле, а мы тут мерзнем. Как будто прочитав мои мысли, кто-то из бойцов бросил гранату. Мы ворвались в подвал. Когда с противником было покончено, я увидел на столе разбросанные шахматы. Уложив их в футляр, взял с собой. Этот трофей не раз потом помогал скрасить минуты недолгого отдыха.
В декабре сорок второго около ста человек нашего батальона были брошены навстречу немецким войскам, двигавшимся от Ростова-на-Дону на помощь частям армии генерала-фельдмаршала Паулюса. Мы заняли оборону в районе кургана Грузский. В первых числах января немцы пошли в наступление. При поддержке минометной и противотанковой рот нам удалось больше недели сдерживать наступление превосходящих сил противника. Первый день сражения. Появились первый, второй, третий — немецкие танки. Когда их высыпало с десяток, все тело сковал страх. Я увидел, как один из наших бойцов, потеряв контроль над собой, бросил оружие и побежал навстречу танкам. Его тут же прошили встречным огнем из танкового пулемета. Нас спасло только то, что местность была овражистая, пересеченная. Пока танки «спотыкались», выкарабкиваясь из оврагов, наши бойцы успевали поджечь их, бросив связку гранат. Если ничего другого не оставалось, некоторые со связками гранат ложились под танк.
В этом бою я пережил свое второе рождение. Немецкий снаряд почти прямым попаданием разворотил миномет. Кого убило, кого ранило — меня контузило. Вся шинель была посечена осколками, а на теле ни царапинки. Только голова страшно гудела, я ничего не слышал и не соображал. Из ста человек после этой операции осталось в живых только восемь. Командир батальона, старший лейтенант Губанов, удостоенный за это сражение звания Героя Советского Союза, был тяжело ранен, но уцелел. Остальные оставшиеся в живых были награждены орденом Красной Звезды. «Все, чем могу», — повторял командир дивизии генерал-лейтенант Семенов, вручая нам награды.
Н.Павлов
