Курская битва началась 5 июля 1943 года, но перелом в ходе битвы произошел 12 июля. В этот день в районе д.Прохоровка произошло самое крупное в истории встречное танковое сражение, в котором приняли участие с обеих сторон 1200 танков.
Меня же всегда интересовали мысли и чувства солдат, которые принимали участие в боевых действиях, ведь эти люди были не намного старше меня. Поэтому мне хочется представить этот бой глазами нашего земляка Е.В. Житкова, участника танкового сражения под Прохоровкой, в то далекое время бывшего механиком танка. После войны он был директором МСШ № 2. Увы, не дожил до 65-летия Победы. Его дневник с описанием этого боя я нашел в школьном клубе «Поиск», отреставрировал, — и вот что из этого получилось.
-Ребята, подъем! Тревога! — кричал часовой и барабанил ключом по броне. Необычность команды мгновенно прервала наш сладкий сон.
-Механик, мотор, да побыстрее! И в походную колонну! — строго приказал лейтенант.
-Ну, как, ребята, самочувствие? Не страшновато? — спросил командир.
-Нам каждый день страшно, а что сделаешь? Ничего, бьём пока фрицев! — бодро ответил за всех радист — только я что-то не слышал про Прохоровку?
-Правильно, Федя, этот поселок небольшой и мало кто знает его,- заметил командир, — но сегодня там будет решаться судьба сражения, наша с вами судьба.
-Товарищ лейтенант, говорят, немцы скопили там новые танки –«пантеры». Их же не берет наша болванка, — озабоченно сказал наводчик.
-Подумаешь, пантера! Ты бы посмотрел на их «тигра!» — парировал радист. Его пушка за километр пробивает броню. Зверьем их назвали, попадись им — в клочья разорвут.
-Ничего, ребята, найдем и на их зверя капкан. Не надо только преувеличивать силу противника, а надо думать, как его перехитрить, — успокоил командир.
-Тем временем сигнальная ракета позвала танки в дорогу. Совсем неожиданно из-за бугра показались высоко поднятые к небу столбы пыли.
-Вот оно, железное зверье, идет! Идет уверенно, как на параде. Держитесь, братцы, — зло бросил наводчик и занялся снарядами.
В сплошном облаке пыли мы сначала увидели башни, а потом выползли и сами танки. Немецкие танки разворачивались между отрогов холмов, пересекая нам дорогу. Нашу колонну заметили, и передние фашистские танки медленно переползая, выравнивались в линию. А из лощины, из разбитой Прохоровки, выползали все новые и новые стальные крепости. Они догоняли передних и растягивались в бесконечную цепь.
-Ребята, впереди идут «тигры» и «пантеры!» — определил лейтенант, — это их стальной щит, а за ними мелочь.
-Товарищ лейтенант, — повторял наводчик,- сомнут они нас! Смотри, какая сила идет!
-Не паникуй, Володя! — спокойно подбадривает командир.
Стальная лавина все шла и шла. Оставалось метров пятьсот.
-Лейтенант, стреляй же! — тряс командира наводчик.
-Рано! — шептал командир, — стрелять бесполезно. Жди команды!
Когда немецкие танки выползли на прямой выстрел, по всему полю прокатился резкий металлический треск наших танковых пушек.
-Прикончите, командир, переднего! Идет даже без выстрелов – настойчиво повторяет радист командиру, — так можно и сгореть.
-А мины? Они-то для чего? Подождем их!
Мы не спускали глаз с узенькой полоски земли, к которой шли танки.
-Только бы сработали. Взорвались бы! Шептал командир, — только бы взорвались!
Вдруг на той маленькой полоске земли вспыхнули взрывы, и запылало несколько танков. В стороне от них закрутилось еще три. Остальные, словно наткнувшись на преграду, замерли.
-Огонь! Беглый огонь! — поступила долгожданная команда. И танки бригады ахнули единым залпом по врагу.
Танковое сражение постепенно разделилось на отдельные ожесточенные бои. Мы даже не заметили, как наш танк неожиданно наткнулся на медленно ползущего фашиста. Это была, несомненно «пантера». Она не стреляла ни из пушки, ни из пулеметов. А все равно темный кружок пушки угрожающе перемещался.
Лейтенант несколько раз выстрелил по машине. Танк дымил, но не загорался. И тут мы увидели как из-под днища «пантеры» выползли три немца и быстро приближались к нам. Не успели мы опомниться, как в воздухе что-то мелькнуло, и прямо под гусеницу упала граната. Резко бросаю машину назад, вправо и опять назад.
-Механик, спокойно, не суетись! — предупреждает лейтенант. И командир прицельно добил вражеский танк. Вначале несколько фонтанчиков огня и дыма вырвались из кормы «пантеры», однако гореть она не торопилась.
-Товарищ лейтенант! — радостно крикнул радист Федя Горшков, — фашист мертв, а вы, его все еще бьете! Поберегите снаряды.
-Хорошо, радист. Давай-ка осмотри фашиста! Что у них там?
Грохнул об землю аварийный люк и радист исчез за бортом. Мы видели из танка, как мелькал темный шлем радиста в высокой траве, а потом и он пропал. Вернулся Федя быстро. С трудом отдышался, доложил:
-Горит «пантера»! Фрицам нечем было стрелять. Не осталось ни одного снаряда.
Бой не затихал ни на минуту. На огромном поле под Прохоровкой свои и чужие танки перемешались так, что ни самолеты, ни пушки уже не могли помочь танкистам. Танки, как люди, сражались врукопашную.
К вечеру бой на прохоровской равнине постепенно затих. Наш танк, избитый и покалеченный, не смог уйти с поля боя. Мотор сбился с ритма и заглох. Радист и наводчик, наспех перебинтованные, стонали от боли. Меня с командиром раны приковали к сиденьям.
Бой кончился. Фашисты не прошли. Четыреста хваленых танков горели в наступивших сумерках.
В ходе сражения с обеих сторон вышло из строя свыше 700 танков. Людские потери составляли тысячи человек. И ни одной зеленой былинки—сплошь выжженная, черная, дымящаяся земля. И так на протяжении 10-12 км — на всю глубину нашей атаки! Победа под Курском ознаменовала переход стратегической инициативы к Красной Армии. Наши войска пошли в наступление. 5 августа 1943 года были освобождены города Орел и Белгород. В Москве впервые был дан артиллерийский салют.
Костя Сухов,
клуб «Поиск», МСШ № 1
На снимке: Е.В.Житков, 1943 г.
