Отец приходил с работы, ужинал, ложился на диван отдохнуть. Мне, 10-летнему мальчишке, не терпелось, и я приставал к нему: пап, расскажи про войну.
Было это около шестидесяти лет назад, где-то в 1960-м. Не знаю, почему, но той зимой отец предавался воспоминаниям, и каждый вечер рассказывал мне какие-нибудь случаи. Из многих рассказов запомнились два.
На фронт Великой Отечественной он попал, пройдя подготовку в 1941 году в Гороховецких лагерях, 18-летним парнишкой. В разведку. Парень деревенский, крепкий, выносливый, — сразу был принят в разведгруппе как свой, хотя и был самым молодым.
— Бои, — вспоминает отец, — шли под Старой Руссой. Мы получили задание взять «языка». Целый день пролежали в сугробе, затаясь, ждали наступления темноты. Дождались. Сняли часового, второго связали, кляп в рот, и поползли к своим. То ли сработали неаккуратно, шумнули, но нас обнаружили и открыли минометный огонь. Мины рвались совсем рядом, казалось, что все: следующая — наша. Так и случилось. Мина разорвалась совсем рядом. Моему напарнику осколком пробило каску, и я помню, как у него вывалился изо рта язык. Страшное зрелище. А потом и сам потерял сознание. Меня ребята вытащили из-под обстрела и немца-«языка» не бросили. Одним словом, задание выполнили. В госпитале я узнал, что награжден медалью «За отвагу».
