Жил — был у деда кот. Дед был не мой — подруги, но сути дела это не меняет.
Френя его звали (кота, а не деда). Сокращенно от олигофрена. Надо сказать, что более тупой и огромной скотины мне видеть не доводилось. Недалёким он проявил себя еще в младенчестве — никогда не мог найти мамкино молоко. Но и другим не давал. Всех отпихнет — и головой ей куда-то подмышку лезет. Кошка была в полном шоке на него глядючи. Приходилось хозяевам его мордой в молоко тыкать, а не то весь помёт с голоду помер бы. Но и тут он двумя лапами соседние пункты питания прикрывал. Тупой — тупой, а жадный.
Дед его себе и оставил — из жалости и для развлечения. Развлек его кот, ничего не скажешь, чуть на ветеринарах не разорил. Ибо не было в округе ни одной мышеловки, в которую Френя не защемился бы. Мышеловки же появлялись потому, что ловить мышей для кота было непосильно. Мыши над ним глумились — ели прямо из кошачьей миски. Если этот дурень и ложился спать, то обязательно за открывающейся дверью.
Все высокие деревья в округе дед снабдил защитными фартуками, потому как лазить на деревья Френя любил, а слезать с них не умел.
Раза два засыпал под капотом машины — с последующим катанием.
Хвост ему обкорнало газонокосилкой — удачно заснул в траве — и (!) не услышал звука.
Пару раз постирался в стиральной машине — вовремя заметили. Опыт не пошел впрок — лез в барабан с упорством обреченного. Дед повесил на машинку инструкцию, где крупно значилось — «ПЕРЕД ВКЛЮЧЕНИЕМ СТИРАЛЬНОЙ МАШИНЫ ВЫКИНЬТЕ ИЗ БАРАБАНА КОТА!».
Несколько раз ночевал в холодильнике. Один раз — в морозилке. Лезть внутрь не прекратил.
Тонул в колодце. Вынули случайно — в ведре.
Засунул морду в вентилятор (зачем?). Обрубило ухо.
Один раз взяли с собой в город — больше не возили: немедленно выпал из окна 6 этажа. Переломы, гипс, опять деньги на ветеринаров…
Постоянно застревал во всех отверстиях, трубах и сливных коллекторах. Причем «внатяг» — то есть намертво.
Обладал на редкость противным и громким голосом. Очень любил петь под окнами соседей. Дважды ошпарен.
Несколько раз прыгал в помытое окно. Мыть окна в доме перестали.
Спать любил на самом высоком шкафу — оттуда периодически с грохотом падал.
Постоянно ел какую-то гадость, отчего непрерывно травился. Понос, рвота, промывания, капельницы, деньги, деньги, деньги…
Не мог поймать ни одну муху, но прекрасно справлялся с осами, пчелами, шмелями и шершнями.
От укуса шершня чуть не помер — морду раздуло раза в два. Ловить и жрать насекомых не перестал.
Обожал грызть провода под напряжением. Коротило его раз в неделю обычно.
Влез в питомник «алабаев». Те настолько опешили, что не успели сожрать. Отбит хозяйкой питомника и возвращен в погрызенном виде.
Котами бит был постоянно, кошки впадали в дикую ярость от перспективы продолжить его род. Так и помер девственником — при том, что не был кастрирован.
Дожил, как ни странно, до глубокой старости, под занавес ходил дерганой походкой паралитика, впал в маразм. Разговаривал сам с собой, причем, судя по интонации — преимущественно нецензурно. Исступленно ловил несуществующих мух.
Конец — делу венец. Заснул под асфальтоукладчиком. Катком раскатан в блин.
Жил грешно — да и помер смешно. Все, наконец, вздохнули с облегчением.
Дед еще с полгода бегал встревожено — мол, что-то подозрительно тихо — не иначе с котом беда.
Потом вспоминал, что кот отбыл в страну астральных дураков — и успокаивался.
Так что нет у меня единого мнения о животных. Как и о людях, впрочем.
СОБКОР.
